Сказка Евгения Клюева «Ружье и сердце».

[katerinnan]

Оставлю здесь. Очень уж актуально не только для детей, но и для взрослых.


– Э, нет, так не го­дится, дружок, — сказала Мама, отбирая у Малы­ша Плюшевого Медвежонка. — Нельзя так тянуть Мед­вежонка за голову: ему больно.
— Можно — он плюшевый! И внутри у него опилки, — уверенно ответил
Малыш.
У Малыша были губки бантиком, которые он немедленно надул: прерва­ли на самом интересном месте! Вчера Лучший Друг сказал ему, что внутри у Плюшевого Медвежонка опилки... но, как выглядят эти опилки, ни Лучший Друг Малыша, ни сам Малыш не зна­ли. А знать было надо.
— У него внутри опилки! — повто­рил Малыш в надежде, что Мама тоже
никогда не видела опилок и заинтересуется, какие они.
Но Мама покача­ла головой: нет, не опилки.
— А что?
— То же, что и у тебя, — вздохнула Мама. — Сердце.
— Разве у плюшевых тоже есть сердце?
— Конечно, есть — только, разуме­ется, плюшевое. Сердце есть у всех, Малыш, запомни это.
И Малыш запомнил это — что серд­це есть у всех. У Плюшевого Мед­вежонка — плюшевое, у Резиновой Хрюшки — резиновое, у Пластмассово­го Зайчонка — пластмассовое, а у Кук­лы по имени Соня — у неё, может быть, даже и такое же, как у него, Малыша.
Где-то Малыш слышал слова «серд­це надо беречь». Теперь он понял эти слова: они означали, что внутрь — туда, где сердце, — лучше ни к кому не за­глядывать. Потому что сердце надо бе­речь!
На день рождения Малышу подари­ли Ружьё. Дуло у него было из метал­ла, и оно блестело.
— Привет, Малыш! — сказало Ружьё. — Пойдём, убьём кого-нибудь?
— Нет, — сказал Малыш. — Мне не хочется.
— Значит, ты не солдат, — разочаро­валось Ружьё. — Если бы ты был сол­дат, тебе бы хотелось убивать.
— Но у всех же есть сердце, — от­ветил Малыш. — А сердце надо беречь.
Ружьё расхохоталось:
— Вот глупости! Сердце есть не у всех, запомни это.
И Малыш запомнил. А Ружьё про­должало:
— У меня, например, нет сердца! А во-о-он Плюшевый Медведь. У него тоже нет никакого сердца и сроду не было. И набит он опилками. Или Заяц Пластмассовый — он сделан из куска пластмассы: какое там сердце? Или Резиновая Свинья — в ней вообще ничего нет, одна пустота.
— А почему она тогда пищит, когда на неё нажимаешь?
— Просто из неё пустота выходит через дырку. Вот пустота-то и пищит... Когда мы их всех тут поубиваем — сам увидишь, что я не вру. Ну, пойдём!
— А Мама? — вспомнил Малыш. — Она будет ругаться...
— Не будет! — воскликнуло Ружьё. — Поздно ругаться, когда никого в живых не осталось.
Тут Ружьё так красиво блеснуло и так звонко щёлкнуло затвором, что у Малыша даже голова закружилась. Но он всё равно сказал:
— Я хочу немножко подумать...
— Ну, что ж, — вздохнуло Ружьё, — подумать, конечно, можно. Но только... когда убиваешь, думать вообще-то ни к чему. Нужно просто делать вот так: пиф-паф-тррр! пиф-паф-тррр! Всё ведь только игра, Малыш! Запомни это. Всё на свете только игра.
Малышу пришлось запомнить. Те­перь он помнил уже три вещи. Пер­вая — что сердце есть у всех. Вторая — что сердце есть не у всех. Третья — что всё на свете только игра.
И тут Малыш растерялся. Из того, что он запомнил, одно как-то не очень подходило к другому: все три вещи сра­зу в голове не помещались. Что-то оп­ределенно надо было выбросить из го­ловы... только вот что? Проще всего оказалось выбросить из головы Мами­ны слова — о том, что сердце есть у всех. Так Малыш и поступил. Теперь он помнил только две вещи: Сердце-Есть-Не-У-Всех и Всё-На-Свете-Только-Игра.
А Ружьё блестело и щелкало...
Тогда в ответ Малыш беспечно улыбнулся и крикнул:
— Ах, моё любимое Ружьё, пойдём скорее всех убивать! А если Мама будет ругаться, мы и её убьём — подума­ешь! Всё на свете только игра!
— Вот теперь я слышу слова настоящего солдата, — обрадовалось Ружьё. — Идём!
И они пошли.
Пиф-паф-тррр! — Плюшевый Миш­ка вниз головой свалился на ковёр. Пиф-паф-тррр! — Пластмассовый Зайчонок покатился в угол.
Пиф-паф-тррр! — Кукла Соня за­крыла свои глупые глаза.
Пиф-паф-тррр!..
После этого пиф-паф-тррр! раздался негромкий хлопок: это хлопнула Рези­новая Хрюшка, из которой в один миг вылетела вся её пустота.
Малыш хотел было крикнуть «ура!» или «мы победили!», но заметил, как при хлопке что-то выпрыгнуло из Ре­зиновой Хрюшки и упало к его ногам.
— Не обращай внимания! — крикну­ло Ружьё. — Всё на свете только игра!

Но Малыш наклонился и поднял то, что выпрыгнуло из Резиновой Хрюш­ки. Оно было резиновым. Оно стукну­ло у него в руках два раза — тук-тук — и затихло...